Главная / Маски для лица

Нет больше той любви если кто статья. "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. ). "Нет больше той любви, как если кто

"Нет больше той любви, как если кто

положит душу свою за други своя"

(Ин.15, 13)

День победы - праздник не только государственный и народный. Православная Церковь также относится к этому празднику с почтением и отмечает его. К людям, сражавшимся на войне, в полной мере можно отнести слова Спасителя: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя" (Ин.15, 13).

О том, что православная вера помогла нашему народу победить в великой войне, много писали и говорили. Приведем только конкретные факты удивительных совпадений.

Гитлеровские войска напали на СССР 22 июня 1941 года, когда Православная Церковь отмечала День всех святых, в земле Российской просиявших (это переходящий праздник, он зависит от празднования Пасхи и в 1941 году попал на 22 июня). Возможно вспомнив православную традицию, в день объявления войны Сталин обратился к народу не "товарищи", а "братья и сестры".

6 декабря 1941 года, в день памяти великого князя Александра Невского, фашистские войска отвернули от Москвы, это был первый переломный момент в войне.

12 июля 1942 года в день памяти святых апостолов Петра и Павла образовался Сталинградский фронт, Сталинградская битва оказалась переломным моментом в ходе войны.

12 июля 1943 года в день памяти святых апостолов Петра и Павла произошло крупнейшее танковое сражение под Прохоровкой, окончательно похоронившее гитлеровскую операцию «Цитадель» и началось контрнаступление советских войск на Курской дуге.

6 мая 1945 года, в день памяти Георгия Победоносца, правительство гросс-адмирала Карла Денница, преемника Гитлера, дало согласие на капитуляцию вермахта и объявило на весь мир о поражении Германии.

Первый образ, который встает перед глазами при словах "Великая Отечественная война" - это памятник в Берлинском Трептов парке. Наш солдат стоит сапогом на свастике, а на руках у него - ребенок, причем немецкий. Прекрасный образ. Немцы жестоко уничтожали наших детей, а для нас вражеских детей не было. Да, война чудовищна, она приносит горе и смерть. Но вспомните знаменитую песню-призыв: "Идет война народная, священная война". Защита своей Родины вплоть до смерти за нее всегда была священным, высоконравственным делом для нашего народа, сопряженным с максимальной жертвенностью. Мы никогда не забудем ни наших прославленных военноначальников, ни Бородино, ни Куликово поле, ни Полтаву, ни Курскую дугу, ни взятие Берлина. Это наша воинская слава. Думаю, Христос говорил и о воинском христианском подвиге тоже: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Евангелия от Иоанна, 15:13).

Да, были предатели. Они встречаются всегда и везде. Но были и настоящие герои, такие, как Николай Гастелло или Александр Матросов. А ведь безнравственный человек никогда не закроет пулемет грудью. Почему? Потому что он трус. Ему легче предать, убежать. При этом он как раз успокаивает себя тем, что на войне невозможно сохранить незапятнанную совесть. Но как раз, только пройдя войну, можно остаться чистым человеком.

Не могу судить, правда ли, что "в окопах атеистов не бывает". Если люди и оставались атеистами во время Великой Отечественной, то немногие и недолго. Когда вокруг с бешеной скоростью летят пули, на сердце невольно просится: «Господи, помоги"…

Святая Церковь в эти праздничные, полные пасхальной радости майские дни, призывает молитвенно вспомнить всех, кто защищал свой народ и родную землю в годы Великой Отечественной войны. Кто положил свою жизнь за ближних своих, кто работал в тылу, кто претерпел беды оккупации, кто прошел сквозь ад концлагерей, кто поднимал страну после войны. Ветераны и дети войны, которые еще живы, являются для всех нас источником живой истории человеческих судеб, способных научить любви к Родине и донести до современников настоящую трагедию войны, которую иногда трудно разглядеть среди констатации исторических фактов на страницах учебников. Мы не должны забывать уроки Второй мировой войны.

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих

Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее (Ин. 10:17-18) .

Какие удивительные, какие не слыханные миром слова: Он Сам отдал жизнь Свою за спасение мира. Он говорил, что никто не отнимал у Него жизни, но Сам отдал жизнь Свою. Вы, может быть, в недоумении: разве не отняли у Него жизнь первосвященники, фарисеи и книжники, добившиеся от Пилата осуждения Его на распятие, а Он говорит: Я Сам отдал жизнь, никто не отнимал ее у Меня .

Вспомните, что сказал Он в Гефсиманском саду, когда пришел Иуда предатель, когда хотели арестовать Его, когда пламенный Петр извлек меч, ударил раба первосвященникова и отсек ему ухо; вспомните, что сказал Он тогда: Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? (Мф. 26:53) . Он мог это сделать: Он и Сам обладал Божественной властью. Он мог поразить врагов Своих, страшно поразить. Но Он этого не сделал. Он, как овца, ведомая на заколение, отдал Себя в руки врагов Своих. Он Сам, по Своей воле отдал жизнь Свою за спасение рода человеческого.

Имею власть отдать ее, и власть имею снова принять ее . Ведь это сбылось: Он опять принял жизнь Свою, когда воскрес в третий день. Что же, эти удивительные слова не имеют ли некоторого отношения и к нам, христианам? Только ли Христос Сам добровольно отдал жизнь Свою, только ли Он имел власть принять ее? Нет, эту великую власть дал Он и нам, людям.

Знаете, что были многие тысячи мучеников Христовых, которые, подражая Ему, отдали жизнь свою за имя Его святое, добровольно шли на страдания, на такие пытки, какие измыслить мог только дьявольский мозг врагов Христовых. Они могли сохранить жизнь свою, и всё же отдавали ее. Только отрекись от Христа, принеси жертву идолам - и получишь всё; а они отдавали жизнь свою. И что же, разве не приняли они ее потом, как Сам Господь Иисус? Приняли, приняли: все они славят Бога у Престола Всевышнего, все радуются радостью неизреченной и вечной. Они, после того как отдали жизнь, приняли ее на веки веков, приняли навсегда. Видите: слова эти могут относиться и к нам, людям, к нам, христианам.

Но, вы скажете, давно прошли те времена, когда проливали кровь свою за Христа. А теперь как можем отдать жизнь свою за Христа?

Прежде всего, неверно мнение, что мученики Христовы были только в первые века христианства, когда римские императоры воздвигали жестокие гонения на христиан: неверно, ибо и во все последующие времена, и даже в недавнее время были новые мученики. В XVI столетии отдали жизнь свою за Него трое юношей: мученики Виленские Иоанн, Антоний и Евстафий. Были мученики, которые в средние века отдавали жизнь свою за Христа, будучи жестоко умерщвлены турками, мусульманами за то, что отказались отречься от веры во Христа и принять магометанство.

Возможно мученичество во все времена. Но отдать жизнь свою за Христа не значит только мученически пролить кровь свою: есть для всех нас та возможность, которой последовали великие святые. Есть возможность отдать жизнь свою за други своя. Господь положил душу Свою за грешное человечество, а нам всем заповедал достигнуть такой вершины любви, чтобы мы душу свою полагали за други своя. Положить душу свою не значит только отдать жизнь свою, как отдавали мученики. Положить душу свою не значит только умереть за ближних своих; положить душу свою - значит отречься от себя, отречься от своих стремлений к богатству, к наслаждениям, к чести и славе, отречься от всего того, чего требует плоть наша. Это значит целью своей жизни поставить служение ближним своим. Было много святых, которые душу свою положили за ближних.

В истории Церкви Русской приведен такой пример в лице св. Иулиании Муромской. Она жила в царствование Ивана Грозного и Бориса Годунова, была дочерью дворянина, служившего ключником при дворе Ивана Грозного. Она жила в двух верстах от церкви, ее не научили грамоте, редко отпускали в церковь, она жила в тереме. Она жила скучной теремной жизнью и непрерывно молилась, жила и творила дела милосердия. В ранней юности, в 16 лет, она была выдана замуж за благородного дворянина. Казалось, она могла бы наслаждаться богатством, высоким положением, могла бы перемениться, как часто переменяются к худшему люди, попавшие в такое положение. Но она осталась такой же благочестивой, всецело преданной делам милосердия. Она поставила себе задачу всемерно заботиться о бедных, нищих, убогих. По ночам она пряла, вязала, вышивала и изделия свои продавала, чтобы помогать несчастным.

Случилось так, что муж ее был отправлен по делам государственным в Астрахань, и в одиночестве она еще усерднее служила бедным и несчастным: всем помогала, всех кормила. Но вот умер ее муж, она осталась одна, и богатство ее пошатнулось; она расточила свое богатство на помощь бедным. Настал голод в области, где она жила, доброе сердце не терпело вида голодных, доброе сердце требовало, чтобы все страдающие получили помощь, и она продала имущество свое: всё раздала и себя раздела, всего лишилась и осталась нищей.

Жестокая моровая язва, повальная болезнь, страшно заразительная, от которой умирали люди тысячами, свирепствовала на Руси. В страхе и ужасе люди запирались в домах своих. Что же делает св. Иулиания? Она без всякого страха идет туда, где умирают несчастные, она им служит. Она не боится заразиться и готова жизнь свою отдать, служа несчастным умирающим. Господь ее сохранил, она продолжала жить в праведности и мире, скончалась святая Иулиания своей смертью. Вот пример того, как может каждый из нас отдать жизнь свою, чтобы опять принять ее.

Запомните же эти слова Христа: «Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь свою, чтобы снова принять ее». И всякий, кто последует за Христом и отдаст добровольно жизнь свою, будет возлюблен Отцом Небесным. Всякому, отдавшему жизнь свою за други своя, воздаст Он вечной радостью, радостью несказанной вовеки в Царствии Своем.

Спешите идти за Христом. На слова: «Положить душу свою за други своя».

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» Ин. 15:13.

Как эту фразу понимают наши современники?

Сергей Дудка , 39 лет, аудитор:

Речь идет о том, что жертвенность лучше самолюбия, эгоизма. Евангельская весть не так проста для человеческого понимания. Отдавая - приобретаешь, унижаясь - возвысишься, плачешь - утешишься. И в этом случае так же: пожалеешь себя - погибнешь, пожалеешь других и отдашь все, что есть у тебя, и даже душу свою - спасен будешь. Человек не мог придумать такое. И это служит еще одним доказательством Богооткровенности Евангелия, т.к. человеческая логика бессильна против его истин.

Юлия Сухарева , 28 лет, мама :

Любая жертва, будь это свободное время, деньги, здоровье, принесённая ради ближнего, очень ценна перед Богом. Редко - когда приходится человеку жертвовать жизнью ради другого, а всё чаще - своим комфортом.

Александр Вознесенский , 34 года, фотограф :

Некоторые ошибочно думают, что Христос поставил высший идеал христианства - положить жизнь за своих друзей. Но чтобы правильно понять, о чем же здесь идет речь, нужно прочесть эту цитату в контексте. Так что же происходит в контексте? Христос готовит апостолов к тому моменту, когда им придется идти и проповедовать слово Божие по всему миру. При этом Он открывает им основы, без которых всякое учение христианское невозможно: "Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет" (Ин. 15, 6). Т.е. он их как бы предупреждает, что не нужно к учению Христа примешивать что-то чуждое, потому что Он и есть Истина. Однако, учение без любви к ближнему - пустое сотрясание воздуха. Христос говорит: "Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас" (Ин. 15, 12). Далее Христос предвидит и трудности, о которых и говорит ученикам: "Изгонят вас из синагог; даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу" (Ин. 16, 2). Можно было б подумать, что Христос их изрядно запугал. Вот, я вас посылаю, вас будут бить, изгонять, ненавидеть. Но Христос говорит "Сие сказал Я вам, чтобы вы не соблазнились" (Ин. 16, 1). Что же сказал такое Христос ученикам, что должно в их понимании не дать им соблазниться таким тяжелым путем? Во-первых, как говорится, предупрежден - вооружен. Но все же в тяжелых испытаниях это может наоборот привести в отчаяние, когда знаешь, что все тебя будут ненавидеть, отвернутся, будут избивать и проч. Так чем же утешил Христос учеников, что должно было защитить их от соблазна отступиться от Истины? Ответ на это - в той фразе, которую мы все сегодня обсуждаем, и в ее продолжении. Христос им говорит понятную для всех фразу, что если у тебя есть друг, то наибольшую любовь ты к нему можешь выказать, отдав ради него свою жизнь. Этот образ всем понятен и разъяснений не требует. Такие случаи известны были истории и до Христа. Далее же Христос говорит именно о великом утешении для учеников Своих: "Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями" (Ин. 15, 14-15). Что это означает и почему это должно было утешить учеников? Разве может быть что-то большим, чем стать другом Бога? Т.е. Христос говорит, что возвеличит их за их труд, страдания и терпение тем, о чем человек даже мечтать не мог - он уже не будет рабом, но ДРУГОМ Бога. Что же касательно любви к другу из упомянутой цитаты, то Христос не делал это идеалом, т.к. он в виде идеала поставил любовь к врагам. О любви же к друзьям Он сказал: "И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? ибо и грешники любящих их любят" (Лк. 6, 23)

Сергей Сухарев , 32 года, регент:

Эти слова - проявление того, насколько Господь самоотреченно пришёл спасти человека. Поэтому для человека ставится настолько высокий идеал любви.

Дмитрий Авсинеев , 42 года, частный предприниматель :

Мне кажется, что речь здесь о жертве. Под словом душа, я понимаю жизнь. Жертва своей жизнью, не только и не столько в прямом смысле, например, на войне или при других похожих обстоятельствах, а больше всего, когда это выражается всей своей жизнью, поступками! Когда человек ради другого человека жертвует тем, что для него является дороже всего! Например: своим комфортом, своим временем, своими физическими и духовными силами и т.д. Конечно, не исключая и отдачи своей жизни в прямом смысле слова! Но это всё же больше исключение, чем правило, особенно в наше время. Поэтому я понимаю отдать душу свою - как пожертвовать всем тем дорогим для меня, что наполняет мою повседневную жизнь.

Толкование Церкви:

Евфимий Зигабен

Больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя…

больше той любви, которая настолько велика, что любящий жертвует душой своей за друзей, как Я делаю теперь. Итак, не вследствие бессилия, а из любви к вам Я умираю и согласно Божественному Домостроительству удаляюсь от вас; поэтому не печальтесь. Назвав учеников Своими друзьями, далее Иисус Христос говорит, что требуется от них это для того, чтобы быть Его друзьями.

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» Ин. 15:13.

Как эту фразу понимают наши современники?

Сергей Дудка , 39 лет, аудитор:

Юлия Сухарева , 28 лет, мама :

Александр Вознесенский , 34 года, фотограф :

Сергей Сухарев , 32 года, регент:

Дмитрий Авсинеев , 42 года, частный предприниматель :

Толкование Церкви:

Евфимий Зигабен

Больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя…

Дитрих Бонхёффер

МОЛИТВЫ ДЛЯ СО-УЗНИКОВ. Рождество 1943 года

Утренняя молитва

Боже, к Тебе взываю на заре. Помоги мне молиться и собрать свои мысли к Тебе; одному мне это не под силу.

Во мне-сумрачно, но у Тебя-свет; одинок я, но Ты не оставляешь меня; малодушен, но у Тебя-помощь; беспокоен, но у Тебя-мир; во мне ожесточение, но у Тебя-терпение; непостижны для меня пути Твои, но знаешь Ты путь для меня.

Отец небесный, хвала и благодарность Тебе за ночной покой, хвала и благодарность Тебе за новый день, хвала и благодарность Тебе за всю Твою доброту и верность в жизни моей прошлой.

Ты сделал для меня много доброго, дай мне теперь силы принять из Твоей руки и тяжелое бремя.

Ты ведь возложишь на меня не более того, что смогу вынести.

У Тебя все служит на пользу Твоим чадам.

Господь Иисус Христос , Ты был нищ и несчастен, схвачен и оставлен, как я.

Ты знаешь все беды людей, Ты останешься со мной, когда все отступятся от меня, Ты не забудешь меня и отыщешь, Ты хочешь, чтобы я познал Тебя и обратился к Тебе.

Господи, я слышу Твой призыв и следую ему, помоги мне!

Святой Дух , дай мне веру, что спасет меня от отчаяния, страстей и пороков, дай мне любовь к Богу и людям, что истребит всю ненависть и ожесточение, дай мне надежду, что избавит меня от страха и малодушия.

Святой, милосердный Бог , Творец и Спаситель мой , Судья и Избавитель мой, Ты знаешь меня и все мои дела.

Ты ненавидишь зло и караешь его в том и этом мире, невзирая на лица, Ты прощаешь грехи тому, кто искренне просит о том, Ты любишь добро и платишь за него на сей земле утешенной совестью, а в грядущем мире венцом праведности.

Пред Тобой я думаю о всех своих близких, о соседях-узниках и всех тех, кто несет в этой обители свою тяжкую службу.

Смилуйся, Боже!

Даруй мне свободу, и пусть я буду жить так, чтобы смог оправдать свою жизнь пред Тобой и пред людьми.

Боже мой, что бы ни принес день сей,- Да славится имя Твое.

Вечерняя молитва

Господь, Бог мой, благодарю Тебя, что Ты день сей привел к концу; благодарю Тебя, что Ты даешь покой телу и душе.

Рука Твоя была надо мной, ограждала и охраняла меня.

Прости мне все маловерие и всю неправоту этого дня и помоги мне прощать всем, от кого я потерпел неправоту.

Дай мне мирный сон под Твоей защитой и огради меня от соблазнов тьмы.

Я поручаю Тебе своих близких, дом сей, поручаю Тебе свое тело и душу.

Бог мой, да славится Твое святое имя.

День один говорит другому, что жизнь моя есть странствие к великой вечности.

О вечность, ты прекрасна, пусть сердце мое привыкнет к тебе; мой дом родной - не от сего времени.

Молитва в большой беде

Господь Бог , великое несчастье обрушилось на меня. Заботы душат меня. Я в растерянности.

Смилуйся, Боже, и помоги.

Дай силы снести Твое бремя.

Не дай страху овладеть мною, позаботься отечески о моих близких, о жене и детях.

Милосердный Бог, прости мне все грехи, соделанные мной пред Тобой и людьми. Я доверяю Твоей милости и отдаю жизнь свою в Твои руки.

Соделай со мной все, что Ты хочешь и что есть благо для меня.

В жизни или смерти я с Тобой, а Ты со мной, мой Бог.

Господи, я ожидаю Твоего Спасения и Твоего Царства.

Дитрих Бонхеффер. Сопротивление и покорность

Доверие

Предательство едва ли не каждый испытывает на своем опыте. Фигура Иуды, столь непостижимая прежде, уже больше не чужда нам. Да весь воздух, которым мы дышим, отравлен недоверием, от которого мы только что не гибнем. И если прорвать пелену недоверия, то мы получим возможность приобрести опыт доверия, о котором раньше и не подозревали. Мы приучены, что тому, кому мы доверяем, можно смело вверить свою голову; несмотря на всю неоднозначность характерную для нашей жизни и наших дел, мы выучились безгранично доверять. Теперь мы знаем, что только с таким доверием, которое всегда-риск, но риск, с радостью принимаемый, действительно можно жить и работать. Мы знаем, что сеять или поощрять недоверие - в высшей степени предосудительно и что, напротив, доверие, где только возможно, следует поддерживать и укреплять. Доверие всегда останется для нас одним из величайших, редкостных и окрыляющих даров, которые несет с собой жизнь среди людей, но рождается оно всегда лишь на темном фоне необходимого недоверия. Мы научились ни в чем не отдавать себя на произвол подлости, но в руки, достойные доверия, мы предаем себя без остатка.

Чувство качества

Если у нас не достанет мужества восстановить подлинное чувство дистанции между людьми и лично бороться за него, мы погибнем в хаосе человеческих ценностей. Нахальство, суть которого в игнорировании всех дистанций, существующих между людьми, так же характеризует чернь, как и внутренняя неуверенность; заигрывание с хамом, подлаживание под быдло ведет к собственному оподлению. Где уже не знают, кто кому и чем обязан, где угасло чувство качества человека и сила соблюдать дистанцию, там хаос у порога. Где ради материального благополучия мы миримся с наступающим хамством, там мы уже сдались, там прорвана дамба, и в том месте, где мы поставлены, потоками разливается хаос, причем вина за это ложится на нас. В иные времена христианство свидетельствовало о равенстве людей, сегодня оно со всей стра стью должно выступать за уважение к дистанции между людьми и за внимание к качеству. Подозрения в своекорыстии, основанные на кривотолках, дешевые обвинения в антиобщественных взглядах-ко всему этому надо быть готовым. Это неизбежные придирки черни к порядку. Кто позволяет себе расслабиться, смутить себя, тот не понимает, о чем идет речь, и, вероятно, даже в чем-то заслужил эти попреки. Мы переживаем сейчас процесс общей деградации всех социальных слоев и одновременно присутствуем при рождении новой, аристократической позиции, объединяющей представителей всех до сих пор существующих слоев общества. Аристократия возникает и существует благодаря жертвенности, мужеству и ясному сознанию того, кто кому и чем обязан, благодаря очевидному требованию подобающего уважения к тому, кто этого заслуживает, а также благодаря столь же понятному уважению как вышестоящих, так и нижестоящих. Главное-это расчистить и высвободить погребенный в глубине души опыт качества, главное-восстановить порядок на основе качества. Качество-заклятый враг омассовления. В социальном отношении это означает отказ от погони за положением в обществе, разрыв со всякого рода культом звезд, непредвзятый взгляд как вверх, так и вниз (особенно при выборе узкого круга друзей), радость от частной, сокровенной жизни, но и мужественное приятие жизни общественной. С позиции культуры опыт качества означает возврат от газет и радио к книге, от спешки-к досугу и тишине, от рассеяния-к концентрации, от сенсации- к размышлению, от идеала виртуозности-к искусству, от снобизма-к скромности, от недостатка чувства меры- к умеренности. Количественные свойства спорят друг с другом, качественные-друг друга дополняют.

Со-страдание

Нужно учитывать, что большинство людей извлекают уроки лишь из опыта, изведанного на собственной шкуре. Этим объясняется, во-первых, поразительная неспособность к предупредительным действиям любого рода: надеются избежать опасности до тех пор, пока не становится поздно; во-вторых, глухота к страданию других. Со-страдание же возникает и растет пропорционально растущему страху от угрожающей близости несчастья. Многое можно сказать в оправдание такой позиции: с этической точки зрения-не хочется искушать судьбу; внутреннюю убежденность и силу к действию человек черпает лишь в серьезном случае, ставшем реальностью; человек не несет ответственности за всю несправедливость и все страдания в мире и не хочет вставать в позу мирового судьи; с психологической точки зрения- недостаток фантазии, чувствительности, внутренней отмобилизованности компенсируется непоколебимым спокойствием, неутомимым усердием и развитой способностью страдать. С христианской точки зрения, однако, все эти доводы не должны вводить в заблуждение, ибо главное здесь- недостаток душевной широты. Христос избегал страданий, пока не пробил его час; а тогда- добровольно принял их, овладел ими и преодолел. Христос, как говорится в Писании, познал своей плотью все людские страдания как свое собственное страдание (непостижимо высокая мысль!), он взял их на себя добровольно, свободно. Нам, конечно, далеко до Христа, мы не призваны спасти мир собственными делами и страданиями, нам не следует взваливать на себя бремя невозможного и мучиться, сознавая неспособность его вынести, мы не Господь, а орудия в руке Господа истории и лишь в весьма ограниченной мере способны действительно со-страдать страданиям других людей. Нам далеко до Христа, но если мы хотим быть христианами, то мы должны приобрести частицу сердечной широты Христа- ответственным поступком, в нужный момент добровольно подвергая себя опасности, и подлинным со-страданием, источник которого не страх, а освобождающая и спасительная Христова любовь ко всем страждущим. Пассивное ожидание и тупая созерцательность-не христианская позиция. К делу и со-страданию призывают христианина не столько собственный горький опыт, сколько мытарства братьев, за которых страдал Христос.

О страдании

Неизмеримо легче страдать, повинуясь человеческому приказу, чем совершая поступок, сделав свободный выбор, взяв на себя ответственность. Несравненно легче страдать в коллективе, чем в одиночестве. Бесконечно легче почетное страдание у всех на виду, чем муки в безвестности и с позором. Неизмеримо легче страдать телесно, чем духовно. Христос страдал, сделав свободный выбор, в одиночестве, в безвестности и с позором, телесно и духовно, и с той поры миллионы христиан страждут вместе с ним.

Настоящее и будущее

Нам до сих пор казалось, что возможность планировать свою жизнь как в профессиональном, так и в личном аспекте относится к неотъемлемым человеческим правам. С этим покончено. Силою обстоятельств мы ввержены в ситуацию, в которой вынуждены отказаться от заботы о «завтрашнем дне» (Мф 6, 34), причем существенно, делается ли это со свободной позиции веры, что подразумевает Нагорная проповедь, или же как вынужденное рабское служение текущему моменту. Для большинства людей вынужденный отказ от планирования будущего означает безответственную, легкомысленную или разочарованно-безучастную капитуляцию перед текущим моментом; немногие все еще страстно мечтают о лучших временах в будущем, пытаясь отвлечь себя этим от мыслей о настоящем. Обе позиции для нас равно неприемлемы. Для нас лишь остается очень узкий и порой едва различимый путь - принимать любой день так, как будто он последний, и все же не отказываться при этом от веры и ответственности, как будто у нас впереди еще большое будущее. «Дома и поля и виноградник будут снова покупаемы в земле сей» (Иер У. 15)-так, кажется, пророчествовал Иеремия (о парадоксальном противоречии со своими иеремиадами) накануне разрушения священного града; перед лицом полного отсутствия всякого будущего это было божественное знамение и залог нового, великого будущего. Мыслить и действовав не теряя из виду грядущее поколение, сохрани при этом готовность без страха и забот оставит сей мир в любой день,-вот позиция, практически навязанная нам, и храбро стоять на ней нелегко, но необходимо.

Оптимизм

Разумнее всего быть пессимистом: разочарования забываются, и можно без стыда смотреть людям в глаза. Оптимизм поэтому не в чести у разумных людей. Оптимизм по своей сути не взгляд поверх текущей минуты, это жизненная сила, сила надежды, не иссякающая там, где отчаялись другие, сила не вешать головы, когда все старания кажутся тщетными, сила сносить удары судьбы, сила не отдавать будущего на произвол противнику, а располагать им самому. Конечно, можно встретить и глупый, трусливый оптимизм, который недопустим. Но никто не должен смотреть свысока на оптимизм-волю к будущему, даже если он сто раз ошибется; оптимизм-жизненное здоровье, надо беречь его от заразных болезней. Есть люди, которые не принимают его всерьез, есть христиане, не считающие вполне благочестивым надеяться на лучшее земное будущее и готовиться к нему. Они верят, что в хаосе, беспорядке, катастрофах и заключен смысл современных событий, и потому сторонятся (кто разочарованно и безучастно, кто в благочестивом бегстве от мира) ответственности за дальнейшую жизнь, за новое строительство, за грядущие поколения. Вполне возможно, что завтра разразится Страшный суд, но только тогда мы охотно отложим наши дела до лучших времен, не раньше.

Опасность и смерть

Мысль о смерти за последние годы становится все более привычной. Мы сами удивляемся тому спокойствию, с каким мы воспринимаем известия о смерти наших сверстников. Мы уже не можем ненавидеть смерть, мы увидели в ее чертах что-то вроде благости и почти примирились с ней. В принципе мы чувствуем, что уже принадлежим ей и что каждый новый день-это чудо. Но было бы, пожалуй, неправильным сказать, что мы умираем охотно (хотя всякий знаком с известной усталостью, которой, однако, ни при каких обстоятельствах нельзя поддаваться),-для этого мы, видимо, слишком любопытны или, если выразиться с большей серьезностью: нам хотелось бы все-таки узнать что-нибудь еще о смысле нашей хаотичной жизни. Мы вовсе не рисуем смерть в героических тонах, для этого слишком значительна и дорога нам жизнь. И подавно отказываемся мы усматривать смысл жизни в опасности, для этого мы еще недостаточно отчаялись и слишком хорошо знакомы со страхом за жизнь и со всеми остальными разрушительными воздействиями постоянной угрозы. Мы все еще любим жизнь, но я думаю, что смерть уже не сможет застать нас совсем врасплох. Опыт, полученный за годы войны, едва ли позволит нам сознаться себе в заветном желании, чтобы смерть настигла нас не случайно, не внезапно, в стороне от главного, но посреди жизненной полноты, в момент полной отдачи наших сил. Не внешние обстоятельства, а мы сами сделаем из смерти то, чем она может быть,-смерть по добровольному согласию.

Нужны ли мы еще?

Мы были немыми свидетелями злых дел, мы прошли огонь и воду, изучили эзопов язык и освоили искусство притворяться, наш собственный опыт сделал нас недоверчивыми к людям, и мы много раз лишали их правды и свободного слова, мы сломлены невыносимыми конфликтами, а может быть, просто стали циниками-нужны ли мы еще? Не гении, не циники, не человеконенавистники, не рафинированные комбинаторы понадобятся нам, а простые, безыскусные, прямые люди. Достанет ли нам внутренних сил для противодействия тому, что нам навязывают, останемся ли мы беспощадно откровенными в отношении самих себя-вот от чего зависит, найдем ли мы снова путь к простоте и прямодушию.

ПИСЬМо ДРУГУ

Я должен воспользоваться тем, что ты близко, и написать тебе Ты ведь знаешь, что я лишен здесь даже возможности встречи с пастором... Позволь сообщить тебе кое-что из того, что ты непременно должен знать обо мне. В те первые 12 дней, когда я был изолирован здесь как... преступник с соответствующим ко мне отношением (в соседних камерах до сегодняшнего дня находятся практически только закованные кандидаты на тот свет), неожиданным образом помог мне Пауль Герхардт да псалмы и Апокалипсис. В эти дни я был избавлен от тяжких искушений. Ты- единственный, кто знает, что «acedia»-«tnstitia» со всеми угрожающими последствиями часто преследовали меня, и может быть-я опасался этого-беспокоился обо мне в связи с этим. Но я с самого начала сказал себе, что ни людям, ни дьяволу не доставлю этого удовольствия; если уж им так хочется, пусть сами позаботятся об этом; а я надеюсь и впредь стоять на своем.

Поначалу я ломал голову над вопросом, в самом ли деле то, ради чего я доставляю вам столько забот, есть дело Христово; но быстро отмел этот вопрос как искушение и пришел к выводу, что моя задача как раз и заключается в том, чтобы выдержать в этой пограничной ситуации со всей ее проблематикой, это меня весьма обрадовало, и радость моя сохраняется по сей день (1 Петр 2, 20; 3, 14).

Лично себя я корил за то, что не закончил «Этики» (она, по-видимому, частично конфискована), меня слегка утешало, что самое существенное сказал тебе, и даже если ты уже все забыл, то все равно каким-нибудь косвенным образом это проявится. А кроме того, мои идеи ведь еще не были продуманы до конца

Далее, я воспринял как упущение, что так и не осуществил давнюю мечту-сходить как-нибудь снова с тобой к Причастию... и все-таки я знаю, что мы-пусть и не телесно, но духовно- приобщились дару исповеди, разрешения и причастия, и могу радоваться на этот счет и быть спокойным. Но сказать об этом мне тем не менее хотелось.

Пока было возможно, я приступил, помимо ежедневного чтения Библии (два с половиной раза прочел Ветхий Завет и многое вынес из этого чтения), к нетеологической работе. Статья о «Чувстве времени» выросла в основном из потребности восстановить в памяти мое собственное прошлое в ситуации, когда время с такой легкостью может восприниматься «пустым» и «потерянным».

Благодарность и раскаяние-вот те два чувства, которые постоянно держат перед глазами наше прошлое. Но об этом подробнее скажу позже.

Затем я затеял дерзкое предприятие, которое уже давно манило меня: я начал писать историю одной буржуазной семьи нашего времени. Все бесконечные разговоры, которые велись нами в этом направлении, и все пережитое мною служит фоном; короче, это должно быть реабилитацией бюргерства, знакомого нам по нашим семьям, причем реабилитацией со стороны христианства. Дети двух сблизившихся семей в одном небольшом городке мало-помалу вступают в возраст ответственных задач и обязанностей и сообща пытаются содействовать общественному благу на постах бургомистра, учителя, пастора, врача, инженера. Ты обнаружил бы массу знакомых примет, да и сам выведен здесь. Но дальше начала я не слишком продвинулся, прежде всего из-за постоянных и ложных прогнозов относительно моего освобождения и связанной с этим внутренней несобранности. Но мне это доставляет много радости. Вот только не хватает каждодневных разговоров с тобой на эту тему, и даже больше, чем ты думаешь... Между делом я написал статью «Что значит - говорить правду?», а в данный момент пытаюсь сочинить молитвы для заключенных, которых, как это ни странно, до сих пор никто не написал, и, возможно, раздам их к Рождеству.

А теперь о чтении. Да, Э[берхард], я очень сожалею, что мы не познакомились вместе со Штифтером. Это очень оживило бы наши беседы.

Придется отложить на будущее. Мне многое нужно рассказать тебе по этому поводу. В будущем? Когда и каким оно будет? Я на всякий случай передал адвокату завещание... Но, возможно (или даже наверняка), ты сейчас еще в большей опасности! Я каждый день буду думать о тебе и молить Бога защитить и возвратить тебя... Нельзя ли в том случае, если бы меня не осудили, выпустили на свободу и призвали, устроить так, чтобы я попал в твой полк? Это было бы великолепно! Кстати, если уж я и буду осужден (о чем нельзя знать заранее), не беспокойся обо мне! Это в самом деле меня сильно не заденет, разве что придется еще досидеть несколько месяцев до конца «испытательного срока», а это, честно говоря, не очень приятно. Но ведь многое не назовешь приятным! В том деле, по которому меня могли бы признать виновным, настолько комар носу не подточит, что я могу только гордиться. В остальном надеюсь, что, если Бог сохранит нам жизнь, по крайней мере Пасху мы сможем весело отпраздновать вместе...

Но давай пообещаем быть верными в молитвах друг за друга. Я буду молиться о даровании тебе сил, здоровья, терпения и твердости в конфликтах и искушениях. Молись о том же за меня. И если нам не суждено больше увидеться, то давай до последнего мгновения помнить друг о друге-благодаря и прощая, и пусть Бог дарует нам, чтобы мы предстали пред Его Престолом в молитве друг за друга, славя и благодаря Его.

Мне (как, думаю, и тебе) внутренне тяжелее всего дается здесь вставание по утрам (Иер 31, 26!). Я молюсь теперь просто о свободе. Но есть также ложное безразличие, которое нельзя считать христианским. Мы как христиане можем ничуть не стыдиться толики нетерпения, тоски, отвращения перед лицом противоестественного, толики жажды свободы, земного счастья и возможности трудиться. В этом, думаю, мы с тобой сходимся.

В остальном, наверное, мы все те же, несмотря ни на что или как раз благодаря всему тому, что-каждый по-своему-переживаем теперь, не так ли? Надеюсь, ты не думаешь, будто я выйду отсюда солдатом «задних шеренг»,-теперь это в еще меньшей степени справедливо, чем когда-либо! Точно так же думаю и я о тебе. Что за радостный день будет, когда мы сможем рассказать друг другу о пережитом! Я все-таки порой так злюсь на то, что я сейчас не на свободе! ...